Серый Волк.ру Поэтомания

Морской тральщик. Фото из книги
"Оружие России"

На востоке нашей необъятной державы
морские рубежи Родины, как известно,
охраняет Тихоокеанский флот. Короче,
ТОФ. В общем, тот еще флот. И служат
там те еще мореманы.

ДРУЖБА!

Капитан 3 ранга Коля Булгаков
командовал морским тральщиком 254-го
проекта. Бороздили тогда просторы
морские такие корабли. Командиром Коля
был лихим, даже чересчур. За что
получил прозвище Адмирал Дрейк.

Помните, наверное, что был в давние
времена такой пират, ставший
впоследствии то ли пэром, то ли сэром
Англии.

И, как это порой случается при
выполнении служебных обязанностей
вдали от начальства и семьи, не без
маленького греха, известного всем как
страсть к зеленому змию.

В один из чудных погожих дней тралец
выгнали в моря. На охрану уже
упомянутых рубежей. Ибо было это в дни,
которые в некоей стране, где, как
утверждают ее аборигены, восходит
солнце, справляли в очередной раз «Дни
северных территорий». Страну я не
называю, чтобы не вызвать
непредвиденных дипломатических
сложностей. Умный догадается, а дураку и
знать незачем.

Так вот, эти самые гнусные самураи,
считая часть исконно русских камней
своими, выходили в этот время на утлых
своих суденышках, именуемых джонками,
в море. И картинка получалась такая вот.
Наш героический морской тральщик
курсирует в морском пространстве, а
вокруг него десятки, сотни джонок,
порхающих тут и там, словно бабочки над
полем. Столпотворение почти
вавилонское. Того и гляди кого-то
утопишь, если дашь чуть больший ход. И
в дрейф лечь невозможно, потому что
косоглазые друзья так и норовят
взобраться на борт тральца.

Коля-Дрейк, видя такое дело, все-таки
ход дал. И оборотиков добавил. А так как
254-й ход набирает быстро и незаметно,
маневр получился весьма удачным. Пара
джонок увернуться от форштевня успела,
а одна была распорота пополам, как
скорлупка яичная. Рыбачки, еще минуту
назад мечтавшие вернуть Стране
восходящего солнца Кунашир и Шикотан,
начали уже мечтать о том, как бы им не
утонуть. Потому что как не хватайся за
плакатики с яркими иероглифами, а
плавучести они не прибавляют.

Коля-Дрейк, отдадим ему должное,
несмотря на некоторое подпитие, не
растерялся. Сыграл «Человек за бортом!»
и вытащил на палубу полуутопленников.
Собратья по оружию им, кстати, помочь
не спешили. Когда борцов за ридну землю
вытащили на борт колиного корвета,
Дрейк задумался. Потому что получилось,
понятное дело, ЧП с оттенком
международного скандала. А скандалы
Коля не любил.

Так что пришлось дать радио на базу. Там
от сюрприза, естественно, несколько
обалдели, а так как главное на флоте
вовремя доложить и прояснить ситуацию,
выслали катерок в район инцидента с
высоким штабным начальством.

А пока катерок шел в точку встречи,
Дрейк решил выяснить отношения с
хозяином джонки. Который, понятное
дело, по-русски говорить не умел. К тому
же уже начал подозрительно почихивать
и кашлять. И Коле пришлось самурая
подлечить, для чего из сейфа был
извлечен командирский запас.

...Через пару часов катер с комиссией
пришвартовался к тральщику. Не слушая
сбивчивый доклад вахтенного офицера,
председатель комиссии – худощавый
энергичный капраз – стремительно
зашагал в каюту командира.

Остальные проверяющие не отставали от
шефа. Капраз на мгновение замер у
двери каюты и резко толкнул дверь.
Последняя открылась и взору комиссии
предстала незабываемая картина.

Дрейк, обняв иноземца за худенькие
плечи, зычно распевал: «В этот день
решили самураи...» Капитан джонки
старательно ему подпевал. На столе
высилась здоровенная бутыль спирта.
Командирский сейф был раскрыт на
полную катушку. Из его чрева торчала
рукоятка «Макарова» и виднелись
корешки каких-то документов.

Дрейк поднял осоловелые глаза на
прибывших и, с трудом ворочая языком,
произнес единственное иностранное
слово, выученное за долгие годы школы и
дальнейшей жизни: «Фройндшафт...»
Через месяц капитан-лейтенант Николай
Булгаков командовал уже базовым
тральщиком типа «Машка». В
тьмутаракани Тихоокеанского флота под
названием Тимофеевка.

Правда, и там он продержался недолго.
Обладая поистине лошадиным здоровьем
(Коля купался в море с апреля по ноябрь
– это на ТОФе-то!), Дрейк считал, что
таковыми должны быть и его
подчиненные. Посему подданные его
корабельного царства ходили вечно
полураздетыми и полуобутыми, с
дырявыми «гадами» и в рванье под стать
пиратским одеяниям.

Как-то на Колину «Машку» нагрянула
очередная комиссия. Устроили, как
принято, строевой смотр. Дрейк вывел
своих, построил. Вид у морячков, конечно
же, был ужасающий. Зато какой
моральный настрой! Высочайшего
уровня!

Обалдевшие проверяющие, переходя в
строю от матросика к матросику,
слышали от оборванцев в погонах только
молодецко-бодрое: «Матрос Пупкин. Сыт,
обут, служба на флоте нравится. Готов
остаться на сверхсрочную!»

Терпение высокого начальства лопнуло.
Колю дембельнули. Теперь он лоцман
где-то на Днепре.

########

ШУРИК

Январь 79-го. Служу на «полтиннике».
«Туман» называется. Командир – Сергей
Сергеевич Степанов – утром в кают-
компании раскрывает любимую флотскую
газету «Страж Балтики». Весело:

– Ну все, кабздец «Кобчику». О нем тут
статья в самых превосходных тонах.
Значит, или потонет, или сгорит...

То ли накаркал, то ли предвидел. Ровно
через неделю «Кобчик» – тоже СКР
полсотого проекта, горит синим
пламенем прямо у стенки. Как всегда,
суматоха и паника, машин пожарных
понаехало, парочка пожарных катеров
причапала, все в дыму, брандспойты
вовсю шпарят...

Визг тормозов, подлетает черная
«Волжанка», из нее выходит командир
базы вице-адмирал Щадрич. Только нога
в начищенном ботинке ступает на
бетонку, раздается истошное:

– Сми-и-и-р-на!

Это наш начштаба Шура Кардаш идет
приветствовать высокое начальство.
Строевым, как на плацу, высоко задирая
ноги. Шура у нас строевик. И дятел
приличный. Подлетает к адмиралу и
рычит:

– Товарищ вице-адмирал, на 30-м
дивизионе сторожевых кораблей...

Охреневший Шадрич мгновение пялится
на ревностного служаку и прерывает того
еще более грозным рыком:

– Иди на хрен, Кардаш!

И куда-то в толпу сопровождающих:

– Уберите этого мудака от меня
подальше, а то я за себя не ручаюсь...

Через месяц Шура служит в Риге. Уже
командиром дивизиона. Наказали,
называется...

* * *

Я, кстати, Шуру всегда любил. За его
неизменное:

– Эй, лейтенант, иди сюда!

Подхожу:

– Товарищ капитан 3 ранга, лейтенант
Рискин...

– Так, Рискин, позови мне этого... как его?
Да этого... Ну, в общем, сам знаешь...

– Есть.

И уходишь. С чистой совестью.

* * *

Разборка в штабе. Уже в Риге, где Шура –
командир «консервного» дивизиона.
Начальник штаба бригады:

– А у вас, товарищ Чардаш, моряки вчера
ходили в самоход!

– Я, товарищ капитан 2 ранга, не Чардаш,
а Кардаш...

– Вот я и говорю: у вас, товарищ Чардаш,
моряки не просто были в самоходе, но и
нажрались там...

* * *

В Риге, напротив штаба дивизиона
«консервов», стоял то ли бронзовый, то
ли чугунный футболист. Корпус статуи
наклонен, правая нога на замахе, а перед
ней мячик.

И если бы футболист по нему вдарил, мяч
полетел бы как раз в окно кардашевского
кабинета.

Все мне эта картинка вживую
представлялась. Удар, мяч в полете и...
влетает в окно, встречаясь там уже с
шуриным лбом. И разлетается вдребезги!
В Риге Шура получил капдва. И ушел на
пенсию. Работать он устроился в
хореографическое училище. Кем, правда,
не знаю.

А спросить постеснялся.

Источник: nvo.ng.ru , автор: Андрей
Рискин - Заместитель главного редактора
"НГ", заведующий отделом региональной
корсети, капитан 2-го ранга запаса.
26.06.09